Осень 2014 года. В Москву приехал с визитом Тьерри де Башмакофф – человек, посвятивший свою жизнь созданию парфюмерных флаконов. Работы Тьерри де Башмакофф украшают ароматные коллекции Dior, Bvlgari, Balmain, Carven, Guerlain, Gucci, но сам он всегда остается в тени. Профессия не для тщеславных – вот, к примеру, можете ли вы назвать имя человека, который придумал флакон вашего любимого аромата? Разговаривали о многом – о русской фамилии, доставшейся ему в наследство от деда-эмигранта, современном искусстве и роли первого впечатления, в том числе и в парфюмерии: «Парфюмерия начинается с флакона. Мы соприкасаемся с ним всего пару секунд, и за это время он должен создать правильное настроение, эмоцию, картинку прежде, чем будет сделан первый пшик».
В этом году Тьерри де Башмакофф вновь в российской столице – в канун лета вместе со своими коллегами Бриджит Вормсер и Жан Батистом Ру он представляет новую французскую марку J.U.S, заняв в команде роль художественного руководителя. Флаконы – в хорошей традиции мастера, безупречны и приковывают взгляд.
Тьерри, в чем главная идея J.U.S?
Мне хотелось выпустить новое поколение французских ароматов – сохранить наследие, но добавить современных элементов. Коллекция «Joyaux Uniques» – это три аромата во флаконах 1950–1960-х. Во Франции есть предприятие с большой историей, которое до сих пор применяет ручное производство и хранит формы всех флаконов, когда-либо созданных в ее стенах. Винтажные стеклянные объекты – это и есть наследие, а яркие цвета символизируют поп-арт культуру.
По колористике вам можно поставить твердую пятерку – внешность раскрывает внутреннее содержание. Свежий искрящийся аромат Gingerlise с нотами корня мадагаскарского имбиря, лимона, вербены и абсента должен был выйти именно таким – в цвете лаймового пунша. Но как быть, например, с ароматом Rosamonda – почему роза и в зеленом флаконе?
Вас ждет много странных на первый взгляд деталей. Дело в том, что при составлении композиции Rosamonda были задействованы все части цветка – в итоге получился скорее запах его стебля и листьев, чем самого бутона. А вот флакон глубокого Noiressence («Черный дух») с черным перцем и аккордом чернил тоже неожиданно красный. Парфюмер Александра Карлин вдохновлялась вулканом – как известно, он разгорается красным и завершается черным, поэтому было решено: аромат будет in red.
То есть сначала завершается композиция, а потом вы принимаетесь за флакон?
Да. Первый аромат Springpop парфюмер Селин Элена представила 2,5 года назад, когда идея бренда только витала в облаках. Я тогда экспериментировал с формами и материалами и хотел покрыть флакон каучуком, но отказался от затеи.
Вы использовали в дизайне какую-нибудь хитрость?
У флаконов из коллекции «Joyaux Sensoriels» прозрачное дно, и знаете почему? Чтобы вы всегда видели, сколько аромата у вас осталось.
Стремитесь удивлять, и у вас хорошо получается.
Парфюмерия хотя и занимает важное место в нашей жизни, но это все игра, это все несерьезно, это забавно, это затевается ради удовольствия. И название у нас такое – J.U.S. На парфюмерном сленге «jus» означает «сок», «концентрат», а мне просто нравится, как звучит J.U.S. – коротко, звонко, и вообще это расшифровывается как «Joyau Unique et Sensoriel» («Уникальная и чувственная драгоценность»).
Шутки шутками, а ваш первый парфюмерный проект The Different Company вы продали в прошлом году за очень красивую сумму.
Подход к бизнесу для вас тоже будет сюрпризом. Наведите смартфон на QR-код на упаковке, и вы узнаете подробную парфюмерную формулу. Мы впервые выставили все то, что скрывалось, и это, кстати, тоже веяние современности – быть более открытым. Когда у вас закончится аромат, можно не покупать новый флакон, а заказать рефил, открутить пульверизатор на вашем флаконе и наполнить заново. Продаваться он будет в алюминиевой тубе, в которой парфюмеры хранят свои ароматы в лаборатории. Это обойдется дешевле и положительно с точки зрения экологии, так как переработка алюминия – почти безотходный производственный процесс.
Вы достигли намеченных творческих планов?
Нет, что вы! Еще столько предстоит сделать. Моя мечта, чтобы в конце жизни меня отнесли к современным художникам. Я люблю работы Дэмиена Херста, Джеффа Кунса, часто хожу на выставки в Palais de Tokyo в Париже. Современное искусство задает вопросы, оно заставляет задуматься, оно хладнокровно к критике. Я даже, помимо флаконов, потихоньку начал создавать мебель, правда пока только для себя.
& ЕЩЕ ДВА ПАРФЮМЕРНЫХ ПРОЕКТА, МИМО КОТОРЫХ НЕЛЬЗЯ ПРОЙТИ
Роман парфюмерии с современным искусством крепчает день ото дня – разнообразные творческие союзы появляются с такой частотой, что явление это становится скорее привычным, чем незаурядным. Один из свежих и интересных – штатного парфюмера марки Louis Vuitton Жака Кавалье и калифорнийского художника Алекса Израэля. Последний отвечал за внешнюю составляющую трех новых ароматов дома – Afternoon Swim, Sun Song и Cactus Garden. Дизайн был разработан для флаконов и кожаных футляров-«сундучков», на которые Алекс поместил изображения волн и песчаных пляжей, характерных для своей родины. Жак Кавалье составил композиции, также вдохновленные природой Лос-Анджелеса.
Еще один парфюмерный проект у Нового музея современного искусства в Нью-Йорке – Марк Бакстон и Дэвид Чиз выпустили ароматы, имитирующие запахи музея: Aspects N 1 – чистый, мускусный и Aspects N 2 – более цветочный с металлическими нотками – и рисунками на флаконах, повторяющими черты архитектурного творения Кадзуё Сэдзима и Рюэ Нисадзава. Независимо от того, пойдете вы на Джеффри Гибсона, Мариану Кастильо Дебаль или других художников, купленные на память ароматы лучше магнитов на холодильник напомнят об атмосфере. Как точно написал о феномене воскрешения памяти ароматом Марсель Пруст в книге «По направлению к Свану».
Бьюти-новинки, актуальные косметические тренды – на сайте MY WAY.
Добавить комментарий